Гавриков Алексей Александрович, соискатель кафедры всемирной истории ИГПУ

Дореволюционная отечественная публицистика о деятельности Русской Духовной Миссии в Японии под началом Святителя Николая Японского (вторая половина XIX – начало XX вв.)

По верному замечанию Э.Б. Саблиной, отзывы и воспоминания современников о Святителе Николае Японском (И.Д. Касаткине, 1836-1912) и его преемнике – архиепископе Сергии (Тихомирове, 1881-1945) можно в равной степени отнести и к источникам по истории Японской Православной Миссии, так и к исследовательской литературе[1]. Что же касается воспоминаний и статей самих миссионеров, то они оставили значительный след в отечественной публицистике, посвященной проблемам распространения православия в Японии.

Славная деятельность русских православных миссионеров в Японии в дореволюционный период широко обсуждалась на страницах отечественной прессы и публицистики. Дореволюционная историография деятельности Российской Духовной Миссии в Японии составляет сотни статей, заметок, размешенных во множестве периодических изданий, и десятки книг и брошюр, выпущенных в разных городах Российской Империи. В рамках настоящей работы нет особой необходимости перечислять и анализировать их все, но следует уделить внимание основным.

Прежде всего, стоит указать на целый ряд работ (книг и статей), написанных самими русскими миссионерами, подвизавшимися в Японии. Важное место среди них занимает публицистика самого Святителя Николая. В своих ранних публикациях в «Христианском чтении»[2] и «Русском вестнике»[3] в    1869 г. он отстаивал мысль о том, что православная проповедь в Японии – дело далеко не бесперспективное. Кроме того, для достижения еще больших успехов там необходимо открыть Духовную Миссию. В 1870 г. миссия была благополучно открыта. В 1879 г. в очередном своем очерке – «Япония и Россия» – Святитель Николай отмечал, что после реставрации Мэйдзи в Японии сложилась весьма благоприятная ситуация для миссионерской деятельности: «… в Японии заграничным миссионерам всех исповеданий и толков позволяется свободно совершать свое богослужение, проповедывать и заводить школы», хотя указа о свободе вероисповеданий еще не было издано[4].

Любопытен следующий исторический факт, связанный с публицистической деятельностью отца Николая. В 1907 г. журнал «Русский Архив» пометил на своих страницах докладную записку отца Николая директору Азиатского Департамента П.Н. Стремоухову[5], написанную еще в  1869 г. и легшую в основу статьи «Япония с точки зрения христианской миссии». Это дало повод некоторым современным историкам упрекать отечественную прессу «медлительности»[6]. Однако дело в том, что «Записка» была подготовлена о. Николаем вовсе не для печати, а для представления Стремоухову, которому она и была подана в свое время. К тому же в качестве основного направления своей деятельности журнал «Русский Архив» придерживался публикации «забытых» или залежавшихся материалов, а вовсе не «новинок».

В отношении работ остальных миссионеров стоит особо отметить то, что члены Миссии, как и члены Первого русского консульства в Японии, должны были, согласно § 16 «Положения для Российской Духовной миссии в Японии», публиковать на страницах отечественной периодики либо отдельными изданиями письма и статьи о Японии и распространении там православия[7]. Среди таких работ особо можно отметить два произведения архимандрита Сергия (И.В. Страгородского) – «На Дальнем Востоке»[8] и «ПоЯпонии»[9], первоначально вышедшие на страницах «Богословского Вестника», а потом – отдельными изданиями[10]. О первом из указанных произведений С.В. Недачин писал: «Этот очерк является первым калейдоскопом японской православной жизни (…) во всей ее полноте…»[11]. В своих работах отец Сергий указывал на целый ряд специфических черт японского православия. «Так, он отмечал, что в Японии не было обычая во время литургии производить «сбор на церковь… Точно также, как нет и обычая выражать свое усердие и молитву, ставя пред иконами свечи, а между тем и тот и другой обычай весьма важны для приучения верующих жертвовать на храм». Кроме того, он писал о том, что «в Японии вообще нет обычая говеть… и все говения ограничиваются только всенощной накануне причастия». Описывая обедню в одном из молитвенных домов на Хоккайдо, архимандрит подметил: «Христиане все сидели по полу, чинно сложив руки на коленах и наклонив голову». Интересно, что по замечанию отца Сергия, сам святитель Николай читал проповеди сидя»[12].

Немало статей и писем поместил в отечественной периодике и другой сподвижник Святителя Николая – отец Анатолий (А.Д. Тихай, 1838 – 1893). Публицистическая деятельность А.Д. Тихая была достаточно обширной и охватывала значительный круг отечественных изданий, духовных и светских. Фрагменты его дневников были опубликованы в 1878 году в московском журнале «Миссионер», официальном органе Православного Миссионерского Общества[13]. Тогда же, в 1878 году эти дневники были изданы отдельной книжкой в Москве[14]. В «публицистическом арсенале» отца Анатолия имеется масса статей, писем и записок, помещенных на страницах «Миссионера»[15], «Иркутских епархиальных ведомостей»[16], «Московских ведомостей»[17]. Пик публицистической деятельности отца Анатолия на страницах отечественных изданий (1870-е – 1880-е гг.) пришелся на тот период, когда о деятельности Японской Православной Миссии в Российской Империи знали далеко не многие. Этим обосновывается одна из первостепенных задач, которую автор ставил перед собой, размещая те или иные статьи на страницах отечественной прессы. Так, в статье о возвращении Святителя из России, миссионер признается: «О прибытии преосвященного Николая в Японию были краткие сообщения в Церковном Вестнике; но в Москве я увидел что многие не читали тех сообщений и о прибытии его преосвященства в подробностях не знают…»[18]. Своей публикацией миссионер постарался исправить положение.

Дважды бывавший в Японии архимандрит Андроник (Никольский) также немало написал для отечественной прессы. В Уфе была издана его книга «Миссионерский путь в Японию». А в 1904-1906 гг. выходило на страницах «Уфимских епархиальных ведомостей» его дневник под заглавием «Миссионерский год в Японии». По словам самого архимандрита Андроника, «дневник наш представляет продолжение нашей книжки…»[19].  Тогда же, во время русско-японской войны, в «Русском вестнике» была напечатана его статья «В Японии»[20], где автор сначала приводил пространное описание страны, затем давал характеристику японцам как нации и, в разделе о религии японцев, отмечал, что с самого начала в Миссии «нужда была великая и в деятелях и в самом необходимом для самих деятелей»[21].

Основная масса исторической и публицистической литературы о Японской Православной Миссии, принадлежавшей не перу самих миссионеров, а их современников, увидела свет уже в начале XX в. Тем не менее, в распоряжении современных исследователей имеется несколько книг второй половины XIX в., в том числе и анонимных. Пожалуй, первым самостоятельным изданием, посвященным православному миссионерству в Японии можно считать книжку «О распространении в Японии Православной Христианской веры русскими веропроповедниками», выпущенную в свет Обществом распространения полезных книг в серии «Книжки для школ»[22]. В книжке, в частности, отмечается неудобство, связанное с отсутствием при Японской Миссии своего епископа. Многие японские катихизаторы давно могли бы быть рукоположены в иереи, если бы вопрос был решен положительно: «Отсюда возникает мысль иметь в Японии Архиерейскую кафедру, что значительно облегчило бы и упростило дело миссии…»[23]. Затем на протяжении почти пятнадцати лет либо специально посвященных православию в Японии отдельных изданий (книг и брошюр) не выходило в свет, либо они сегодня позабыты и, возможно, будут обнаружены позднее.

В материалах же, вышедших во второй половине 1870-х – начале 1880-х гг. и не принадлежащих перу русских миссионеров[24], встречаются в основном либо краткие упоминания о тех или иных аспектах проповеднической деятельности святителя Николая и его сподвижников, либо эти материалы представляют собой небольшие заметки. Таковой, например, представляется анонимная заметка в журнале «Вестник Европы» в 1877 г., где отмечалось: «С закатом турецкой луны встает японское солнце»[25]. Далее отмечались успехи Православной Миссии в деле проповеди в Стране восходящего солнца. На этом общем фоне замечательно проследить отзывы о деятельности наших миссионеров по публикациям Л.И. Мечникова. В своем очерке «Эра просвещения Японии» в 1876 году он скептически отмечал: «Надо заметить, что в столице [Эдо. – А.А.Г.] существует еще самостоятельная школа русских миссионеров, постоянно имеющая полный комплект учеников, и, конечно, не интерес религиозной пропаганды привлекает туда японское юношество. Не следует забывать, что японцы уже в XVI веке шокировали католических миссионеров своим скептицизмом и что едва ли существует страна, менее пригодная для миссионерской деятельности, как современная Япония»[26]. Однако уже в 1885 году в статье «Европейское образование в Японии» он уже положительно отзывался о русских миссионерах: «Другие [японцы. – А.А.Г.]… научились однако довольно удовлетворительно говорить по-русски в училище, устроенном нашими миссионерами в Хакодатэ, под руководством архимандрита о. Анатолия. Впоследствии в самой столице было устроено… русское миссионерское училище, которым занимался с особою любовью архимандрит о. Николай Касаткин, великий знаток японской истории, синтоистской религии и языка, начальник православной миссии в Японии. Наши миссионеры своим личным характером и своим, действительно образцовым исполнением трудных своих обязанностей, успели внушить японцам глубокое уважение к себе и к своему делу»[27].

С середины 1880-х гг. одной из актуальных тем, связанных с делом Миссии становится строительство Собора Воскресения Христова в Токио. Так, в одном из мартовских номеров «Московских ведомостей» за 1886 год был помещен фрагмент письма Святителя Николая к издателю (М.Н. Каткову) от 25 октября 1885 года[28]. Достаточно подробно описывает автор письма все перипетии, связанные со сбором пожертвований и выбором места под Храм. Однако собранных средств не хватало на окончание сторительства. «Итак, – взывал Святитель, – вот нужда миссии: изыскать средства к окончанию построения храма. Именем Божиим умоляю всех православных: помогите нам в этом!»[29]. Необходимость скорейшего возведения храма обосновывалась отцом Николаем не только с точки зрения необходимости поддержать новых христиан, дабы они не ослабли в вере, но и с точки зрения необходимости поддержать статус православной церкви в глазах ближайших конкурентов – католических и протестантских миссионеров: «Но тем чувствительнее для нее был бы позор остановки построения ее храма на половине»[30].  

Следующим из известных нам отдельных изданий о распространении православия в Японии является брошюра Ф. Орнатского «Русская Православная Миссия и Православная Церковь в Японии», изданная «Санкт-Петербургским Епархиальным Братством во имя Пресвятой Богородицы» в 1889 году[31]. Данная брошюра представляет собой «доклад, прочитанный священником Философом Орнатским в 1889 г. в первом общем собрании С.-Петербургского Епархиального миссионерского комитета…»[32]. Собрание было приурочено к 900-летию крещения Руси. Вслед за многими из своих современников, Ф. Орнатский отмечает, что «наша слабость в Японии – крайний, вопиющий недостаток миссионеров»[33]. В докладе были рассмотрены все перипетии жизни Святителя Николая в Японии в первые годы его деятельности и нелегкой судьбы Павла Савабе.  

В том же, 1889-м, году начал выходить в свет капитальный многотомник Виноградова А. «История Библии на Востоке», в первый том, которого, в частности, вошло описание распространения православия в Японии[34].

В 1890-х гг. в свет вышли две книги, отдельные главы которых были посвящены деятельности Русской Духовной Миссии в Японии. Одна из них – объемистый труд ученого-путешественника Д.И. Шрейдера «Япония и японцы»[35], в который, между прочим, включена глава «Никорай-до». Интересно отметить, что «грандиозные каменные здания» Миссии произвели на путешественника «внушительное впечатление»[36]. Такое же «внушительное» впечатление произвело на него и здание Храма Воскресения Христова[37]. Шрейдер Д.И. отмечает и ряд особенностей японского православия. Так, не ускользнуло от его внимания то, что пол в Воскресенском Соборе «весь устлан циновками, как и везде в японских домах»[38]. Автор книги также отмечает: «Со времени его [Святителя Николая. – А.А.Г.] переселения на юг, православие начало делать огромные успехи и к настоящему времени затмило собою и проповедь лютеранства и проповедь католиков»[39].

Второе из указанных  произведений – книга С.А. Архангелова «Наши заграничные миссии», вышедшая в самом конце XIX века[40]. Здесь деятельности Святителя Николая и его сподвижников посвящена вторая глава «Православная Миссия в Японии»[41]. Рассказу об истории и деятельности Японской Православной Миссии предшествует подробное описание ландшафта, географического положения и климата Японии. В основе повествования С.А. Архангелова лежат выходившие тогда на страницах «Богословского Вестника»  записки архимандрита Сергия «По Японии» и его уже опубликованные письма «На Дальнем Востоке». Так, например, описание собраний православных японцев (симбокуквай)[42] взято Архангеловым из записок о. Сергия. В пику разразившейся в 1890-х гг. в отечественной печати дискуссии о перспективах развития православной проповеди в Японии, в связи с ростом там националистических настроений, автор книги высказывает следующее: «… говорят, и христианство теряет свое значение и привлекательность для японцев; нет уже говорят надежды на распространение и укрепление юной христианской церкви в Японии.

Все эти толки, однако, слишком преувеличены. Правда, для христианской проповеди в Японии есть препятствия, но они не столь велики»[43]. Прибавим к этому, что указанная дискуссия, в которой приняли живое участие «Московские ведомости»[44], «Русский вестник»[45] и ряд других изданий, могла бы стать темой отдельного исследования.  

В 1900 г. увидела свет брошюра Л.А. Тихомирова, одного из известнейших отечественных философов своего времени. Она была посвящена миссионерской роли Российской Империи на Дальнем Востоке[46]. Стоит обратить внимание на то, что сама история возникновения и жизнедеятельности Японской Православной Миссии в Японии всегда интересовали Л.А. Тихомирова. Так, доподлинно известно, что он вел переписку с сотрудниками Миссии[47]. Кроме того, в годы его редакторства в «Московских ведомостях» на страницах газеты заметно увеличивается количество материалов, посвященных распространению православия в Японии, при чем, многие из них принадлежали его перу. На следующий год в серии «Библиотека «Радости христианина»» увидела свет брошюра «О приобщении Дальнего Востока к миру Христианскому», ставшая своего рода выдержкой из рассмотренной выше[48]. Отметив, что успехи православной прпоповеди по сравнению с «латинством» в Японии весьма значительны, автор брошюры делает акцент на следующем: «Вся задача [России, Русской Церкви. – А.А.Г.] лишь в том, чтобы христианство явилось к ним [китайцам и японцам. – А.А.Г.] в своем подлинном виде, а не фальсифицированном»[49].

Книга женщины-врача Черевковой А.А. «Очерки современной Японии» на рубеже веков увидела два издания[50]. Она написана по результатам трех путешествий автора в эту страну. Частичное совпадение в заглавии с книгой Д.И. Шрейдера выливается отчасти и в схожесть описаний. Интересно впечатление Черевковой А.А., произведенное на нее Владыкой. Вот его словесный портрет: «Епископ Николай, высокий, сухощавый, крепко-скроенный человек, производит впечатление необыкновенно-бодрого, энергичного деятеля, именно деятеля, и кажется гораздо моложе своих лет (ему далеко за 50), не смотря на глубокие морщины, которые провели по его лицу 30 лет неустанного труда»[51]. Епископ напомнил Черевковой А.А. подвижника из средневековой Руси. Далее, подчеркивая грандиозность и величие личности Святителя, автор пишет: «Позволю себе еще одно замечание, которое… так и напрашивается под перо, являясь результатом первого впечатления, производимого этой оригинальной личностью. Мне почему-то кажется, что два Николая не могли бы ужиться в одном Токио»[52].  

Обострение внимания к Японии накануне и в годы русско-японской войны привело к тому, что сведения о Русской Духовной Миссии стали встречаться в литературе (преимущественно, в виде журнальных и газетных статей и очерков) чаще, чем прежде. Что же до отдельных книг, посвященных деятельности Миссии и распространению православия на Дальнем Востоке, то их за годы войны вышло всего три: уже упомянутые выше записки архимандрита Андроника «Миссионерский путь в Японию» (1904 г.), переведенный с английского «Очерк исторического развития и современного состояния Русской Православной Миссии протоиерея Смирнова Е.К., настоятеля Посольской церкви в Лондоне»[53] и книга Вениаминова И.Г. «Религия и христианство в Японии»[54]. Следует отметить, что книга Смирнова Е.Г. «грешит» рядом неточностей[55]. Однако, эти недостатки оправдываются тем, что настоятель посольской церкви в Лондоне писал свое произведение вдали от родины, буквально по памяти. Смирнов отмечал, что «разбросанная по всему протяжению страны, православная церковь в Японии совершенно национальна и независима по своему характеру»[56], она «является автокефальною церковию, зависимою только лишь в лице своего епископа от Святейшего Правительствующего Синода Церкви Всероссийской»[57]. В книге И.Г. Вениаминова достаточно много места уделено описанию разных аспектов деятельности Японской Православной Миссии. О Святителе Николае автор пишет, что в европейской колонии «он был центром, вокруг которого сплотились и сблизились все среди ненавидящих их японцев»[58]. Подробно описаны в книге судьбы отцов Павла Савабе и Павла Сато, много внимания уделено освящению Храма Воскресения Христова в Токио и православным японцам, получившим духовное образование в России. «Много говорят об индифферентизме японцев к религии, – отмечает Вениаминов, – и это вполне справедливо по отношению к язычникам, но раз японец принимает христианство, он совершенно перерождается»[59].

В период после войны и до смерти Святителя Николая  (в 1912 г.) вышло в свет еще несколько книг и брошюр о деятельности Японской Православной Миссии. В частности, стоит обратить внимание на то, что такие издания начинают все чаще выходить в провинции. В 1907 г. в Харькове увидела свет книга Ф. Прохоренко «Русская духовная миссия в Японии и в Корее»[60]. В книге, в частности, подробно описаны ежегодные поместные Соборы Японской Православной Церкви, уделено внимание ее переводческой деятельности и выпускаемым при миссии духовным периодическим изданиям, которые «читаются с живым интересом не только православными японцами, но и язычниками»[61]. В 1910 году в Казани – анонимная брошюра «Русская духовная миссия в Японии»[62]. Она представляла собой перепечатку из известной тогда ежедневной газеты «Казанский телеграф»[63], где в двух номерах была размещена одноименная статья. Неизвестный автор касается вопроса о преемнике Святителя и, не без радости, сообщает: «И только лишь в самое последнее время он получил достойного сотрудника в лице епископа Сергия…»[64]. В пику рассуждениям об индифферентизме японцев к религии, анонимный автор пишет: «… лица же более состоятельные, из высших классов населения, отличаются религиозным индифферентизмом и потому среди них очень мало обращающихся в православие»[65]. Далее сообщается о состоянии православной проповеди в Японии в послевоенное время и проблемах Миссии, связанных со строительством храмов и содержанием школ и катихизаторов.  Впоследствии материалы обоих этих изданий (харьковского и казанского) были использованы С.В. Недачиным в работе «Православная церковь в Японии», опубликованной сперва на страницах «Миссионерского обозрения» (1910 г.), а затем отдельным изданием[66]. Достоинством книги С.В. Недачина можно считать использование автором большого количества материалов отечественной периодической печати того времени. На страницах издания представлены ссылки не только на упомянутые выше книги архимандрита Сергия (Страгородского), Прохоренко Ф. и других авторов, но и на такие периодические издания, как «Православное обозрение», «Прибавление к Церковным Ведомостям», «Новое время» и другие. Отдельная глава книги посвящена сподвижникам Святителя Николая – русским и японцам[67], немало потрудившимся «на благом поприще миссионерского служения в Японии…»[68].

В том же, 1910-м, году на станицах ежемесячного духовного журнала «Странник» была опубликована статья одного из родственников Святителя Николая – протоиерея П. Синявского. Она содержит целый ряд подробностей о родителях и родственниках Владыки, его детстве и юности. Интересен в ней фрагмент, хорошо рисующий представления о Японии в провинциальной России в период начала служения Святителя: «В то отдаленное время, Япония от нас была не только далека, но и малоизвестна настолько, что когда я в первый раз явился в местный почтамп с письмом, адресованным в Японию, то привел г. почтмейстера в большое затруднение. После долгого раздумья он задал мне такой вопрос: а в каком это государстве будет Япония? Я ему дал ответ, но все-таки он не принял моего письма. Тогда я взял с собою товарища-специалиста, учителя географии, и больших трудов стоило нам двоим убедить почтмейстера в существовании на земном шаре Японской         империи и только после этого письмо было принято»[69].

Смерть Святителя Николая произвела настоящий фурор в отечественной печати. Практически все отечественные журналы и газеты (в том числе и большинство провинциальных) отреагировали на это трагическое событие. В некоторых изданиях мы можем встретить своего рода спецвыпуски, когда почившему посвящали сразу несколько очерков, статей и помещали их в один номер. Так, в газете «Московские ведомости» пятого февраля на первой полосе в рубрике «Москва, 4 февраля» была помещена редакторская статья «Кончина Апостола Японии». На следующей полосе были опубликованы телеграммы из Японии и Санкт-Петербурга и статья А. Круглова «Памяти Святителя-Апостола», а на четвертой полосе – «Некролог. Архиепископ Николай» за подписью «М.Б.»[70]. «В воскресение, 5 сего февраля, в 6 ½ часов вечера, в церкви Епархиального дома архиерейским служением совершена будет панихида по скончавшемся Архиепископе Японском Николае. О чем извещаются члены Миссионерского общества и почитатели памяти почившего», – гласило объявление от Совета Православного Миссионерского Общества[71]. Очередной мартовский номер духовного журнала «Странник» также «пестрел» целым рядом материалов о почившем. Здесь были представлены собранные под общим заглавием «Наша Японская миссия»[72], «Последний отчет» Святителя Николая и никрологи С.В. Недачина «Памяти святителя Японии» и Кониси Масутаро «Воспоминания японца об арх. Николае». «Можно написать целые книги о его [отца Николая. – А.А.Г.] деятельности, наполнившей Японию памятниками его жизни», – пророчески замечает С.В. Недачин[73]. И действительно, в наше время о Святителе написана уже далеко ни одна книга и сотни самых разных статей[74].

Сразу же по смерти Владыки вышла в свет книга Позднеева Д.М., названная именем почившего Святителя[75] и подготовленная на основе двух речей автора, произнесенных на заседаниях Русско-Японского Общества и Императорского Общества Востоковедения, «в память почившего архиепископа Николая, состоявшего почетным членом этих обществ»[76]. Позднеев Д.М. отмечал, что Святитель Николай «считал свою миссию работою на пользу сближения между Японией и Россией… Для него, как миссионера, центром связи между ними должно быть православие»[77].

В течение 1912-1913 гг. в отечественной периодике было опубликовано немало статей и очерков о Святителе Николае и Японской Православной Церкви. Так, пространный очерк профессора богословия И. Галахова о почившем Святителе был опубликован в двух номерах «Томских епархиальных ведомостей»[78]. С некоторым укором автор отмечает, что во время путешествий Владыку везде встречали очень хорошо: «Даже у нас нет архиереям такой чести»[79]. Автор признает, что «по сравнению с общей массой японского народа, православных христиан очень немного, и они рассеяны по стране небольшими группами…»[80]. Но, тем не менее, погребение почившего святителя состоялось в присутствии «тысяч христиан, отовсюду съехавшихся»[81]. Очень подробно обрисованы последние дни жизни Святителя Николая в очерке его преемника на посту главы Японской Православной Церкви, епископа Сергия (Тихомирова)[82]. Среди всех проблем Миссии, по словам о. Сергия, в последние дни жизни Владыку «едва ли не больше всего расстраивали неудачи по сбору на построение церкви в Хакодате…»[83]. Интересно замечание автора о последнем автографе Святителя: «Владыка сегодня [3 (16) февраля 1912 г. – А.А.Г.] должен был написать чек на сумму переводимых им на меня денег, включая и %%... Рука его не слушалась… И с правой рукой сделалось то же, что вчера было с левой… Однако, кое как и свою подпись, и сумму цифрами Владыка написал… Это есть последний его автограф…»[84]. Что же касается, переводческой деятельности, то еще 2 (15) февраля Владыка собирался, по словам о. Сергия, взяться «… с завтра же… за перевод… «Миней»…»[85], однако на завтра у него хватило сил только подписать чек, о котором было сказано выше, а вечером в тот печальный день, 3 (16) февраля, Владыка скончался. Надо обратить внимание на то, что подробные описания событий отца Сергия, бывшего одним из последних, кто видел Святителя живым выступают очень ценным источником, с которым, к сожалению, далеко не всегда считались исследователи. «…16 февраля следующего года в келье собора Св. Николая отец Николай, уронив свое рабочее перо, умер», – сообщается в книге Синтаро Накамура «Японцы и русские»[86]. «Работал он до последнего дня, его перо осталось на раскрытой тетради», – сообщает Г.Д. Иванова[87] и повторяет в другой своей работе: «Скончался святитель Николай за работой от внезапной остановки сердца…»[88].

 В 1916 г. увидело свет последнее из дореволюционных отечественных монографических изданий о Японской Православной Миссии. Это была книга Платоновой А. «Апостол Японии»[89]. Обращаясь к теме поместных Соборов, автор книги отмечает: «Ежегодно летом в Токио собирается церковный собор. Пи этом различаются большой собор, с участием мирян, – представителей церковных общин, и малый собор, состоящий из одних только священнослужителей»[90]. Подробно описывая обряд погребения почившего Святителя, Платонова А. констатирует: «В скорби, среди страшных опасностей, под угрозою смертной казни, начиналась в Японии деятельность святителя Николая, и вот закатывалась она теперь в лучах неумирающей славы»[91].

Впоследствии, в связи с революционными событиями, захлестнувшими Российскую Империю с самого начала 1917 г., всеобщее внимание русской общественности к проблемам Дальнего Востока, в частности к распространению там православия, значительно ослабло. Упоминания об Японской Православной Церкви исчезли со страниц отечественных журналов и газет, перестали издаваться книги и брошюры.