А.А. Гавриков

(Иркутск)

 

Епископ Иоанн Киренский и архиепископ Николай Японский: к проблематике взаимоотношений Иркутской миссии и Российской духовной миссии в Японии в начале ХХ в.

 

Весной 1910 г., после 12-ти лет трудов, Святителем Николаем Японским и о. Павлом Накаи был окончен полный перевод Праздничной Минеи на японский язык. «В начале апреля текст Минеи уже был в типографии»1. Перевод текста был выполнен весьма достоверно и качественно – без сокращений и пересказов. От славянского текста текст японской Праздничной Минеи отличался только в одном – вместо празднования Святому Александру Невскому в нее был включен перевод празднования Святителю Иннокентию Иркутскому…

Иркутскую епархию, в составе которой со второй половины XIX в. действовали Иркутская и Забайкальская миссии, и молодую еще совсем на тот исторический момент Российскую духовную миссию в Японии, родоначальницу Японской Православной Церкви, разделяли территориально тысячи километров, но, в то же время, связывали тесные духовные узы…

Во многих отношениях Иркутская епархия опережала другие епархии Восточной Сибири и Дальнего Востока. «Неофициальная лидирующая роль Иркутской епархии в Сибири проявилась и в том, что здесь первой стала выходить церковная газета»2. «Иркутские епархиальные ведомости», выходившие еженедельно с 1863 г., были одним из тех отечественных периодических изданий, которое сыграло важную роль в популяризации для русской читающей публики деятельности Российской духовной миссии в Японии с самых первых дней ее основания. Не остались без внимания «Ведомостей» как само учреждение Миссии («ИЕВ» поместили на своих страницах «Положение для Российской Духовной миссии в Японии»3 и «Инструкцию для начальника Российской Духовной миссии в Японии»4), так и, позднее, сборы пожертвований на различные цели («ИЕВ» неоднократно публиковали сообщения и письма миссионеров из Японии5). Это было связано, прежде всего, с тем, что действовавшие в Стране восходящего солнца православные миссионеры (так уж исторически повелось) всегда находились в дружеских взаимоотношениях с деятелями Иркутской епархии: епископом Вениамином, архиепископом Тихоном и др. Однако наибольший интерес представляет публикация мемуарного очерка о. Иоанна (Ф.И. Смирнова, 1857-1918), епископа Киренского, викария Иркутской епархии, о почившем Святителе Николае Японском (И.Д. Касаткине, 1836-1912) в двух подряд весенних номерах «Иркутских епархиальных ведомостей» за 1912 г.

Речь в настоящей статье пойдет о взаимоотношениях двух выдающихся людей: викария Иркутской миссии6 и главы Японской православной миссии – Преосвященного епископа Киренского Иоанна  и Высокопреосвященного архиепископа Японского Николая.

Трудно сказать, когда именно и при каких обстоятельствах познакомились эти «делатели православия». Оба они (епископ Иоанн – в своих мемуарах, Святитель Николай – в дневниковых записях) указывают на 26 апреля (9 мая) 1909 г. – день прибытия епископа Киренского (в сопровождении протоиерея Иоанна (Восторгова)) в Токио7. Визит о. Иоанна (Смирнова), в то время исполнявшего обязанности настоятеля Иркутского Вознесенского монастыря, начальника миссии и председателя братства Св. Иннокентия Иркутского, в столицу Японии был органически включен в маршрут командировки его в Пекин и Корею. Не исключено, что заочно они были знакомы и ранее через архиепископа Иркутского Тихона.

В своих дневниках святитель Николай сообщает: «26 апреля / 9 мая 1909. Воскресенье. В 8-м часу утра Преосвященный Сергий и немало семинаристов и христиан отправились на станцию Синбаси встретить гостей – Преосвященного Иоанна и протоиерея Восторгова, и в половине 9-го часа привезли их в Миссию»8. В день прибытия высоких гостей из России литургию в Соборе совершил сам архиепископ Николай. «Отрадно было видеть в далекой Японии благоговейное служение старца архиепископа, слышать умилительное пение японцев и присутствовать в храме, отличающемся чистотою, благолепием и обширностью…»9, – делился впечатлениями по этому поводу епископ Киренский. Протоиерей Иоанн (Восторгов), с разрешения архиепископа Николая, служил литургию вместе с ним. «Во время Литургии он попросил позволения сказать несколько слов христианам и сказал перед отпустом весьма оживленную проповедь, которую переводил, стоя с ним на амвоне, в стихаре, кандидат Арсений Ивасава»10. Ни Святитель Николай, ни епископ Иоанн не приводят, хотя бы приблизительно, содержания проповеди протоиерея Восторгова, однако Преосвященный епископ Киренский отмечает важную деталь, подчеркивающую действие теории культурной аккомодации в отношении Японского православия: «Слушатели во время проповеди сидели по японскому обычаю на полу, который устлан коврами и содержится в образцовой чистоте. Молящиеся обувь оставляют в притворе и стоят [так в тексте.А.Г.] в храме в чулках»11. Видимое противоречие в тексте настоящей цитаты, возможно, объясняется опечаткой или превалированием русской ментальности в сознании автора воспоминаний (привычнее для русского человека стоять в православном храме, чем сидеть). Однако на то, что японцы именно сидя слушают проповеди и молятся, указывал в своих записках и русский миссионер архимандрит Сергий (Страгородский)12.

В тот день, 26-го апреля, гости успели нанести визит русскому послу Н.А. Малевскому-Малевичу и, по возвращении, осмотреть Собор Воскресения Христова, «одно из самых крупных и красивых зданий в японской столице»13, «причем протоиерей Восторгов увлекся мыслею расписать его и говорил, что вернувшись в Москву непременно будет хлопотать о деньгах для сего»14. Другие миссийские здания и школы хватило времени осмотреть только снаружи. Более подробное знакомство с ними состоялось в последующие дни пребывания преосвященного епископа Киренского и протоиерея Восторгова в Токио.

За ужином, как в первый, так и во второй день визита, по свидетельству о. Николая, речь шла, преимущественно, о Пекинской Духовной Миссии, откуда оо. Иоанн (Смирнов) и Иоанн (Восторгов) прибыли в Японию, и о начальнике ее Преосвященном Иннокентии (Фигуровском). По мнению епископа Киренского, о. Иннокентий «хотя и строг и несколько своеобразен [гости с трудом нашли с ним общий язык.А.Г.], но, тем не менее, – именно такой начальник Миссии, какой нужен там»15. Дело в том, что в начале ХХ в. Миссия в Пекине едва не была закрыта, но благодаря усилиям и связям тогда еще архимандрита Иннокентия, этого не произошло и Миссия под его началом, буквально, обрела новую жизнь. Архимандрит был хиротонисан в епископа и назначен главой Миссии. В тоже время успехи православного духовенства в Пекине сильно беспокоили светских чиновников из окружения российского посланника в столице Китая. «Они «относились враждебно к личности епископа, будучи убеждены, что епископ будет держать себя в отношении светской власти независимо, как равный с равными, но не подчиненный». Следствием сложившейся ситуации стало постоянное содействие дипломатов бродяжничеству монахов»16, а также выдвижение ряда ложных обвинений против о. Иннокентия в Святейшем Синоде. Высокие гости «приехали снять с него пятно неуживчивости и прочих возводимых несуразностей: Святейший Синод послал Преосвященного Иоанна для сего»17.

В последующие дни своего пребывания в Токио оо. Иоанн (Смирнов)  и Иоанн (Восторгов) посетили не только Семинарию и Библиотеку Миссии, но и другие достопримечательности японской столицы. «Везде нас водил сам архиепископ и сопровождал его помощник, Преосвященный Сергий»18, – отмечает в своих воспоминаниях епископ Киренский. Наиболее впечатлило высоких гостей посещение Семинарии и Женской школы. И здесь интересно сравнить впечатления от посещенных уроков, высказанные о. Иоанном и о. Николаем. «Во время посещения уроков, – пишет о. Иоанн (Смирнов), – меня особенно поразило глубочайшее смирение, которым архиепископ был проникнут. В классах он сажал меня за стол на председательское место, а сам садился с боку, предоставлял мне спрашивать учащихся и даже благословлять их. Сначала я протестовал против отведенной мне и протоиерею Восторгову роли, но в конце концов должен был примириться с ней»19. Святитель Николай в своем дневнике делает менее воодушевленную запись: «Потом с гостями был осмотр Семинарии, где в 4 классе ученики преплохо отвечали; Женской школы, где тоже дрянно отвечали»20. Из Женской школы о. Иоанн (Восторгов) в сопровождении протоиерея Петра (Булгакова), настоятеля посольской церкви в Токио, отправился в Иокогаму, а о. Иоанн (Смирнов) осмотрел еще Крестовую церковь при Миссии. На следующий день гостями была осмотрена миссийская библиотека. Кроме миссийского подворья за время визита епископ Киренский и протоиерей Восторгов посетили Канкаоба (базар в Токио), Японский музей в Уено.

Вечером 29 апреля (12 мая) в Женской школе в честь высоких гостей был устроен симбокуквай (торжественное собрание христиан, представляющее собой одну из отличительных черт японского православия от русского). Епископ Иоанн и протоиерей Иоанн дали на его проведение 10 ен. Гости сказали ученицам школы свои поучения: «Преосвященный Иоанн сказал весьма благочестивое, Восторгов – ученое и блестящее по красноречию»21. После собрания, по возвращении «домой», протоиерей Иоанн, «как член совета Миссионерского Общества», расспрашивал о. Никлая о средствах, выделяемых на содержание Миссии, и пожертвовал от себя лично 100 рублей22.

Любопытны личные отзывы оо. Николая (Касаткина) и Иоанна (Смирнова) друг о друге, сравнительно краткие, но достаточно емкие и точные. На званном обеде Святитель Николай выступил перед японскими христианами с речью, где епископа Иоанна «охарактеризовал как выдающегося своим благочестием», а протоиерея Иоанна как отличающегося «своим патриотизмом и своими авторскими и ораторскими талантами»23. При этом, не без доли иронии, Владыка указывает: «Говорил тем свободнее, что они ни слова не могли понимать из моей речи на японском»24. В мемуарных записях преосвященного епископа Иоанна также находим строки, характеризующие личность о. Николая: «Вообще, он обладал высокоразвитым эстетическим чувством, что весьма важно для успехов миссии в Японии, так как японцы любят изящное и развиты в эстетическом отношении»25.

Отъезд высоких гостей из Миссии состоялся утром 30 апреля (13 мая) 1909 г. «… мы покинули гостеприимный Суругадай (так называется в Японии миссия), унося из него самые светлые впечатления»26, – сообщает епископ Иоанн. «Преосвященный Сергий [Тихомиров.А.Г.] отправился проводить их до Сеула, в Корею, чтобы вместе с тем прогуляться и познакомиться с нашей Корейской Миссией»27. «Очень грустно стало, и так было весь день. Гости так напомнили Россию»28, – делится со своим дневником Святитель Николай.

Однако рассказ о визите епископа Киренского в Японию будет, явно, не полным, если не остановиться на нескольких подробностях этого визита. Сыгравших важную роль в развитии отношений между Японской православной Миссией и Иркутской епархией. 26-го апреля (9 мая) 1909 г., в день своего прибытия в Миссию, епископ Иоанн, по выходе из Собора Воскресения Христова после литургии, «принес из своей комнаты ко мне [Святителю Николаю. – А.Г.] великолепную икону – складень святителя Иннокентия, Иркутского Чудотворца, и благословил ею меня и всю Японскую Церковь от имени своего [имеется в виду братство Святого Иннокентия. – А.Г.] и Вознесенского Иркутского монастыря, в котором почивают мощи Святителя и которым управляет Преосвященный Иоанн»29. Кроме иконы, епископ Киренский подарил архиепископу Японскому также книгу с описанием жития Иннокентия Чудотворца. О дальнейшей судьбе иконы упоминают в своих дневниках Владыка Николай и в своих воспоминаниях Преосвященный Иоанн. В своем письме епископу Иоанну от 29 июля 1909 г., приведенном полностью в воспоминаниях последнего30, о. Николай сообщает следующее: «Великолепная икона-складень Святителя Иннокентия, Иркутского Чудотворца, которою Вы, в лице моем и Преосвященного Сергия, благословили 26 апреля японскую миссию и церковь, навсегда сохранится здесь, в соборе… По отбытии Вашем, в одно из ближайших воскресений, именно 23 мая, после литургии, святая икона положена была на аналое среди собора; я рассказал христианам, по подаренной Вами вместе с иконою книге, житие св. Иннокентия, после чего соборне мною, преосвященным Сергием и иереями отслужен был молебен Чудотворцу святителю, и все молившиеся в соборе благоговейно приложились к святой иконе»31. Вместе с письмом о. Николай отослал епископу Иоанну «фото иконы Св. Иннокентия Иркутского, которою он благословил Миссию, и группу, снятую у Собора в день приезда его с протоиереем Восторговым в миссию 26 апреля: их двоих и нас с Преосвященным Сергием»32.

Переписка продолжилась и в следующем, 1910-м, году. Именно на это год было намечено проведение в Иркутске очередного Миссионерского съезда. По этому поводу архиепископ Николай неоднократно писал архиепископу Тихону, главе Иркутской епархии, и викарию Иркутской миссии о. Иоанну. Еще в апреле 1909 г., накануне приезда о. Иоанна (Смирнова), святитель Николай получил от архиепископа Тихона «Программу вопросов, подлежащих обсуждению на предстоящем Миссионерском съезде в Иркутске». О. Николай охарактеризовал тогда полученный документ следующим образом: «В числе этих вопросов прямо Японии касаются только следующие: В I «Отделе историческом»: «Современное состояние язычества в …Японии»; В отделе II: «Вопросы, относящиеся к постановке и организации Миссии», «и о назначении в Японскую миссию двух молодых иеромонахов с академическим образованием» (то, о чем я прежде писал Высокопреосвященному Тихону); В отделе V: «Содержание Миссии и управление ею» и «ходатайство Японской Миссии об изыскании 20 тысяч для издания богослужебных книг, переведенных на японский язык» (тоже из моего письма к высокопреосвященному Тихону). Прочие вопросы, почти все, такие специальноместные, что по ним, отсюда приехавши, с незнанием тех местных условий, ничего нельзя сказать»33. Накануне съезда, в январе 1910 г., Святитель Николай написал архиепископу Тихону, «что Миссия не утрудит Миссионерский съезд никаким здешними просьбами и делами…»34. В тот же день архиепископ Японский написал епископу Киренскому о том, что от Миссии «Преосвященный Сергий прибудет на съезд, на поездку ему просил 200 рублей, если можно их выхлопотать»35. В нашем распоряжении нет сведений о том, удалось ли «выхлопотать» указанные средства, сам о. Иоанн об этом не сообщает. Однако достоверно известно, что епископ Сергий (Тихомиров) на съезде присутствовал. Об этом, в частности, сообщает о. Иоанн (Смирнов). Дело в том, что в июле 1910 г. «был отпразднован 50-летний юбилей миссионерского служения владыки Николая в Японии. Пришли поздравления от японского императора, Священного Синода, Санкт-Петербургской духовной академии, русского посольства в Токио, инославных миссий»36. Прислал свои поздравления и епископ Киренский, а к ним приложил пожертвованые на нужды Миссии 100 рублей. В ответ он получил от юбиляра письмо, где, в частности, сообщалось следующее: «Не имея ничем полезным отдарить Вашу Святую Обитель, посылаю лишь, как знак благодарности от здешней Миссии, переведенные на японский язык богослужебные книги: Ирмологий, Октоих и праздничную Минею. Перевод сделан без всяких пропусков и изменений всего того, что содержится в славянском тексте. Только в праздничной Минее оставлено празднование Святому Александру Невскому, слишком специальное и малопригодное здесь, и вместо него переведено и включено под 9 числом 12-го месяца (26 ноября) празднование Святителю Иннокентию, Иркутскому Чудотворцу»37. Далее о. Иоанн отмечает, что «упоминаемые в сем письме богослужебные книги привез в обитель Преосвященный Сергий, прибывший в Иркутск на миссионерский съезд, бывший 24 июля-5 августа 1910 года. Книги эти изданы весьма изящно с золотым обрезом, в отличных переплетах и имеют собственноручную надпись Архиепископа такого содержания: «Иркутскому Вознесенскому монастырю почтительное приношение от смиренного Николая, архиепископа Японского, 9 июня 1910 г. Токио. Перевод Архиепископа Николая и Павла Накаи»»38.

В заключение своих воспоминаний о почившем святителе Николае епископ Киренский приводит еще одно письмо, полученное от «апостола Японии», датированное 4 декабря 1910 г., с благодарностью за пожертвования, собранные на Храм в Хакодате39. О продолжении переписки епископ Иоанн (Смирнов) в своих мемуарах не упоминает. Вероятно, именно на этом письме она прекратилась по неизвестным причинам. Сам почивший архиепископ в своих дневниках за 1911 г. не сообщает о дальнейшей переписке и не дает ответа на вопрос, почему она прервалась.

Подаренные Святителем Николаем Японским Иркутскому Вознесенскому Святителя Иннокентия монастырю книги нами пока не обнаружены. В фондах монастыря, сохранившихся в Государственном архиве Иркутской области (ГАИО), нет сведений о них. В отчете о состоянии обители за 1911 г., кратко описана монастырская библиотека, которая «помещается в особо отведенном для нее помещении и открыта для пользования ею; книги хранятся в новых шкафах. Всего по каталогу числится до 700 книг разных наименований. Архив монастыря и старые книги хранятся на башне Герасима в верхнем ее этаже»40. Осмелимся выдвинуть предположение, что представляющие особую ценность книги, подписанные собственноручно о. Николаем, не могли находиться в открытом доступе и, вероятнее всего, находились также в архиве монастыря. В указанном фонде ГАИО в виде отдельной единицы хранения имеется «Протокол об уничтожении архивных документов из архива Вознесенского монастыря неизвестными злоумышленниками», датированный 09-м июля 1921 г. Хотя в протоколе не указано, какие именно книги и документы были похищены и уничтожены преступниками («Что сожжено или утащено взломщиками пока не установлено»41.), можно предположить, что рассматриваемое ограбление было не единственным в истории монастырского архива и священные книги, изданные на японском языке, были либо украдены, либо уничтожены в бурные революционные времена или в эпоху становления Советской власти.

В нашем распоряжении нет достоверных данных, сохранилась ли после целого ряда событий ХХ в. икона святителя Иннокентия, Иркутского Чудотворца, в Соборе Воскресения Христова в Токио. Не исключено, что в 1921 г., во время Кантоского землетрясения, икона сгорела во время страшного пожара, практически дотла уничтожившего Храм. «Собор… – вспоминал о. Сергий (Тихомиров). – И он сгорел!.. Во всем соборе не осталось ни вершка несгоревшего дерева… А было его много: восьмивершковые балки, везде вершковые полы, досчатые обшивки сводов потолка и купола…, деревянный 3-ярусный иконостас…»42. Опять же, не принимаясь безоговорочно что-либо утверждать, осмелимся выдвинуть предположение, что икона сгорела вместе с иконостасом, церковной утварью и облачениями, хранившимися в Храме.

 Таким образом, хотя на данный исторический момент в нашем распоряжении нет достоверных сведений о судьбе книг, подаренных Святителем Николаем Иркутской Вознесенской обители, как и о судьбе лика Святителя Иннокентия Иркутского, коим благословил о. Иоанн (Смирнов) Японскую Православную Церковь, мы можем достоверно и обоснованно утверждать, что Иркутская епархия сыграла определенную историческую роль в становлении Японской Православной Церкви и развитии православной проповеди в Японии.

_____________________________

 

1 Бесстремянная Г.Е. Христианство и Библия в Японии. – Ч. 1. Исторический очерк и лингвистический анализ. – М., 2006. – с. 258.

2 Дулов А.В. Иркутская епархия в 1860-1917 гг. // Из истории Иркутской епархии: Сб. науч. ст. / Гл. ред. А.В. Дулов. – Иркутск, 1998. – с. 87.

3 Прибавления к Иркутским епархиальным ведомостям. – Иркутск, 1871. – № 47. – с. 810-815;  № 48. – с. 821-826.

4 Там же. – 1871. – № 48. – с. 826-830.

5 Воззвание о повсеместном в России сборе пожертвований на нужды Православной духовной миссии в Японии // Иркутские епархиальные ведомости. – Иркутск, 1876. – № 6. – с. 29-30; Затруднительное положение Японской миссии (Письмо японского миссионера иеромонаха Анатолия из хакодате от 26 ноября 1876 г. на имя Преосвященнейшего Вениамина, Епископа Иркутского и Нерчинского) // Прибавления к Иркутским епархиальным ведомостям. – Иркутск, 1877. – № 10. – с. 125-130 и т.п.

6 С 1883 г. Иркутскую миссию в составе Иркутской епархии возглавлял иркутский викарий, епископ Киренский [Тальберг Н. История русской церкви.репр. изд. – М., 2004. – с. 767.]; о. Иоанн (Смирнов) занимал эту должность в 1908-1912 гг.

7 Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. – Т. 5. – СПб., 2004. – с. 523; Иоанн [Смирнов], еп. Памяти Японского архиепископа Николая (Из личных воспоминаний) // Прибавления к Иркутским епархиальным ведомостям. – Иркутск, 1912. – № 5. – с. 110.

8 Дневники святого Николая… – Т. 5. – СПб., 2004. – с. 523.

9 Иоанн [Смирнов], еп. Памяти Японского архиепископа Николая… – № 5. – с. 111.

10 Дневники святого Николая… – Т. 5. – СПб., 2004. – с. 523.

11 Иоанн [Смирнов], еп. Памяти Японского архиепископа Николая… – № 5. – с. 112.

12 Сергий (Страгородский), архим. По Японии: записки миссионера // Богословский Вестник. – Сергиев-Посад, 1899. – т.1. – № 4. – с. 635.

13 Иоанн [Смирнов], еп. Памяти Японского архиепископа Николая… – № 6. – с. 148.

14 Дневники святого Николая… – Т. 5. – СПб., 2004. – с. 523.

15 Там же.с. 524.

16 Иванов П.М. Из истории христианства в Китае. – М., 2005. – с. 140.

17 Дневники святого Николая… – Т. 5. – СПб., 2004. – с. 524.

18 Иоанн [Смирнов], еп. Памяти Японского архиепископа Николая… – № 5. – с. 114.

19 Там же.с. 148.

20 Дневники святого Николая… – Т. 5. – СПб., 2004. – с. 524.

21 Там же.с. 526.

22 Там же.

23 Там же.с. 525.

24 Там же.

25 Иоанн [Смирнов], еп. Памяти Японского архиепископа Николая… – № 5. – с. 115.

26 Там же. – № 6. – с. 153.

27 Дневники святого Николая… – Т. 5. – СПб., 2004. – с. 526.

28 Там же.

29 Там же.с. 523.

30 Епископ Иоанн привел письма архиепископа Николая целиком, «потому что он теперь историческая личность, и все написанное им должно было [быть. – А.Г.] сохранено» [Иоанн [Смирнов], еп. Памяти Японского архиепископа Николая… – № 6. – с. 155].

31 Иоанн [Смирнов], еп. Памяти Японского архиепископа Николая… – № 6. – с. 154. О том же пишет в дневнике Святитель Николай [Дневники святого Николая… – Т. 5.СПб., 2004. – с. 529.].

32 Дневники святого Николая… – Т. 5. – СПб., 2004. – с. 553.

33 Там же.с. 519.

34 Там же.с. 619.

35 Там же.

36 Суханова Н.А. Цветущая ветка сакуры: История Православной Церкви в Японии. – М., 2003. – с. 35.

37 Иоанн [Смирнов], еп. Памяти Японского архиепископа Николая… – № 6. – с. 156.

38 Там же.с. 157-158.

39 Там же.с. 158-159.

40 ГАИО, ф. 121 Иркутский Вознесенский Святителя Иннокентия монастырь, оп. 1, ед. хр. 235., л. 20.

41 Там же, оп. 2, ед. хр. 44, л. 1.

42 Сергий (Тихомиров), архиеп. Освящение Воскресенского кафедрального собора в Токио. С историческим предисловием Per crucem ad pacem. В кн.: Саблина Э.Б. 150 лет Православия в Японии. История Японской Православной Церкви и ее основатель Святитель Николай. – М.-СПб., 2006. – с. 448.




Вернуться на главную страницу

Хостинг от uCoz